Зашла в incity, мерить ничего не хотелось. Да и вообще смотреть на осеннюю одежду было противно. У вешалок с футболками подумалось: «нет, даже не верится, что зима вообще может наступить, даже слово «зима» кажется невероятным, фантастичным и, главное, не имеющим к реальности никакого отношения, т.е. наступление зимы просто не возможно». Я так не хочу зиму. Конечно, думать об этом в июле как-то странно. Но все же. Не люблю зиму. Потому что она такая долгая. Она придет, засыплет весь город снегом, и все остановится в ожидании тепла. Остановится на пять месяцев!! С ноября до апреля. А еще придется кутаться в теплые куртки, шерстяные кофты, надевать сапоги. И вот стоишь где-нибудь на остановке, мерзнешь, ругаешь телефон, который отключился уже при минус пяти вместо заявленных в инструкции минус 15 и думаешь: «Блин, мне уже ничего не надо, только бы оказаться в теплом душе и все…больше ничего не надо». Нет, не люблю зиму.
И не люблю слишком сильную жару. +30. Расплавленный от такой температуры город. Вялые люди.
Я люблю межсезонье, такой период весной или лучше осенью, когда на улице +7+13, когда есть выбор, что надеть: плащ или куртку. Ммм… Это самое идеальное время года: нет жары, но нет и холода, и кажется, что и горы сейчас свернешь (если бы они, конечно, оказались где-нибудь неподалеку).
Мне безумно нравится, как о погоде пишет Гришковец: о слишком долгой нашей зиме и о любимом межсезонье.
Миша называл такую погоду в это время года: «самая элегантная погода». Он очень любил середину осени в погожие, сухие дни. Это было редкое время, когда можно было одеваться красиво. Редко в Москве можно было носить тонкое пальто и любимые туфли. Летом было жарко или дождливо, так что элегантным не походишь, а потом как то сразу – раз и зима, и тоже не до элегантности и не до прогулок. А Миша любил прогуляться, если было на то время и если позволяла погода. Под дождём и с зонтом – это было не то, а в шапке по снегу и в мороз – тем более. <..> В такие погожие осенние дни ему казалось, что у него всё особенно хорошо получается и всё прекрасно удаётся.
Евгений Гришковец «Асфальт»